Дитё. Боярин [СИ] - Владимир Поселягин

- А купцы? - не отставал Ветров.

- С купцами у нас договор, поэтому пушки зачехленные и наготове.

Ветров стоял и молчал, о чем-то размышляя.

- Ты кстати, почему не ушел со всеми? - спросил я.

Ветров молча достал знак, пояснив, что это Перун. Он то и пояснил, где я был не прав. После краткого анализа, я сделал вот какие выводы: на Руси в это время было именно православие, не христианство. В Риме католики, а византийцы вообще в Константинополе, их османы захватили несколько десятков лет назад. А двоеверие сиреч вера во Христа и вера в славянское право раскол ещё не произошел. Большая часть воинов почитали наравне Христа и веру предков. Кто истино верили в Христа, кто делал вид, такие остались со мной. В общем хрень я нес на обеде. Да я и не отрицаю, что об этой религии и времени ее появления мало что знаю. Вообще не знаю, если быть точным, но нисколько от этого не страдаю. Уроки истории давно уже выветрились из головы, а услышанные мельком разговоры и принесли эту путаницу. Да и хрен с ней.

Ну не знаю, но то, что по манускриптам Рим получал оброк, это точно. Хотя может это были их агенты в высших эшелонах власти?

Боевые холопы и бояре в открытую носили Перуновы знаки на теле и одежде которому проходили посвящение в четырнадцать вёсен. Женщины и врачующие посвящали себя Маре, охотники - Велесу, и тому подобное. Приняв информацию к сведенью я молча кивнул. Мы этих тем особо не касались, наверное Михалыч бы пояснил. Кстати, такой знак был и у него на груди.

Потоптавшись, Ветров, наконец, ушел на нос судна, где стал о чем-то беседовать с людьми. Видимо пересказывал наш разговор. Делая вид, что я рассматриваю крепость в подзорную трубу, сам же внимательно отслеживал их телодвижения.

Заметив, как они кивали, но и вздыхали, видимо принимая мои слова, я только хмыкнул. Те, кто остался, понимали, что меня ушедшие фактически предали, поэтому недовольных не было. Они понимали, что те, кого я использую в качестве живого щита, этого заслужили. А предатели - не люди, слишком дорого они обходится.

Считай, мои оставшиеся люди прошли, как говориться: огонь, воду и медные трубы. Думаю им уже можно доверять.

Из экипажа остались фактически все, ушли только двое из пришлых за которых поручился Немцов. Так что у меня теперь двенадцать человек команды.

Из воинов, артиллеристов двое. Синицын и один из бывших сержантов, тот, которого готовился для морской артиллерии.

Аркебузников осталось одиннадцать, лучников пять, простых воинов семь. В общем, остались только верные, те, кто мне действительно верил. Из новичков было двенадцать человек, их раскидали по подразделениям для пополнения. Новички в броне уже несли службу, поглядывая по сторонам или отдыхая после смены. Да они истинные христиане, то есть православные, но они не пропустили мимо ушей как остальные, что мне безразлично каким богам они молятся.

У каюты стаял другой воин, с аркебузой, прошлый часовой был один из тех, кто ушел. Кивнув ему как своему, я вошел в каюту, и чуть не запнулся о Ласку, мячиков подкатившуюся ко мне. Подхватив ее на руки и поиграв, отпустил на пол. Девочка уже ела кашу с мясом, так что с кормежкой проблем не было. Разве только что нужно было часто убирать следы жизнедеятельности щенка, но для этого вахтенный заглядывал ко мне каждые два часа.

Быстро переодевшись в богато расписанный халат, и надев мусульманскую шапку, я вышел на палубу.

- О-о-о, - только и сказал кормчий, когда увидел меня опоясанного красным шелковым кушаком.

- Маскировка, для отвода глаз, когда будут осматривать, - пояснил я.

Федор понимающе кивнул, он уже стал привыкать к моим неожиданным выходкам.

Мы вошли в устье, следуя один за другим. Первым шел ушкуй Соловейчика, потом мы, следом ладья Потапова, и последними галера с захребетниками.

Взяв протянутую кормчим подзорную трубку, я осмотрел крепость, полуразрушенный городок, видимо это и был Тан, и видневшиеся в дали две башни, что перегораживали цепью реку.

- Федор, посмотри. Тебе не кажется вот та большая лодка знакомой? - протянул я трубку, кормчему, он сам стоял у весла, не доверяя рулевому.

Передав управление помощнику, он стал вглядываться в пристать у крепости. Там покачивалось десяток лодок. Некоторые с мачтами, некоторые нет.

- Да, ту, что больше, я видел в Кафе. Посыльная лодка.

- Согласен, видимо местных предупредили о нас. Подстраховались.

- Что будем делать? - опустив трубу, спросил Федор.

- Ничего, сделаем вид, что у нас все нормально. Если что, я у воинов, нужно подготовиться.

- Хорошо.

Ветров быстро вник в суть моего нового и доработанного плана. Всего у меня их было разработано восемь, в двух планах была проработка, что о нас сообщили, вот по одному из этих двух мы и начали действовать.

Как только мы прошли полусонную крепость, с которой нас с интересом рассматривали часовые с тюрбанами на головах, и направились дальше, я обернулся и стал разглядывать галеру. Кто-то из дружащих с головой, наверняка один из моих бывших старшин, одел часть команды в яркие тряпки, так что со стороны галера напоминала настоящее сторожевое судно.

После осмотра галеры, я вернулся к изучению башен. Цепь была поднята, значит, путь перекрыт. Было хорошо видно поворотный механизм, и рабов что сидели у него. Сам механизм находился у подножия башни, а не внутри как мне думалось. Что ж, нам же лучше.

Как только мы подошли ближе, команды спустили паруса, и суда стали по инерции приближаться, к покрытой ржавчиной и тиной цепи.

Одновременно от одной из башен отошли две лодки, а от крепости десять, последние преградили нам путь к выходу в море.

- Две лодки это нормально насколько я понимаю, но вот тебе не кажется что людей в них слишком много? - спросил у Федора.

- Много, - напряженно согласился он.

- Ага, - довольно кивнул я.

Обе лодки шли целенаправленно к нам. Синицын, сидевший за планширем, в мощную трубу разглядывал обе башни, выискивая пушки и стрелков.

Заметив, как он отрицательно покачал головой, я никак не мог поверить, что там нет пушек, а только катапульты, поэтому незамедлительно отдал сигнал.

По три человека подхватив две пушки, установили их в гнезда с левого борта, со стороны, откуда подходили лодки. Дальше оба канонира произвели выстрелы. Свинцовая картечь, да еще фактически в упор, сорок метров считай так, это как метла. Она напрочь снесла часть людей и повредила лодки. Одна сразу пошла на дно. Оставив на воде пяток выживших после залпа. Вторая черпая изрешеченным бортом воду попыталась развернуться, но вот раздался треск и она пошла ко дну. От борта, как только рассеялся дым пушечных выстрелов, произвели залп стрелки, тоже задымив ушкуй. Выживших фактически не было, кого не добили стрелки, тех утащила на дно амуниция.